Юлия Николаева: надо уметь быть счастливым

Юля Николаева — дочка известного композитора и певца Игоря Николаева. Она мила, улыбчива, открыта. Не так давно вернулась из Америки, где училась. Как и ее отец, сама сочиняет стихи и музыку, исполняет песни, записывает альбомы и много гастролирует. Юля радуется жизни и дарит радость другим. Она счастлива. По ее словам, счастливым человек будет только тогда, когда будет делать всех окружающих счастливыми.

-Юля, ты долгое время жила в Америке. Почему решила вернуться в Россию?

-Да, я вернулась. Правда, не знаю, надолго ли, но пока буду здесь. Знаете, я так жутко первое время скучала по России. Вначале, когда я приехала в Америку, мне все понравилось — красиво, ярко, свежо. Но прошел месяц, я затосковала. Как у любого нормального человека моя тоска сводилась к одному — слезы. Мне тогда ничего не хотелось видеть, слышать. Позвонила папе и сказала: «Приеду». И приехала. Но, побыв здесь, получив силы и успокоение, я снова вернулась в Америку. Правда, посмотрела на нее другими глазами. Россия для меня была как своеобразное лекарство.

-Ты получала там актерское образование. Стала актрисой мюзикла. Но не так давно ты сказала, что тебе не нравится эта профессия. Что случилось?

-Не знаю. Я понимаю, что актриса мюзикла — профессия не для меня. Кстати, я это понимала еще, когда училась. Не хочу подстраиваться под тот стиль, который положен. Петь чьи-то песни, играть так, как кому-то хочется меня видеть. Наверное, во мне накопилось то, что хотелось бы вылить, выразиться. Такие факты заставили меня начать писать песни и музыку.

-А почему тогда ты решила учиться в Америке? Ведь наши театральные вузы имеют более сильную программу!

-Я не знаю разницы между театральными вузами Америки и России. Так как здесь я не училась. Но там я выучила много произведений, написанных русскими классиками литературы. Как ни странно, они учатся на наших произведениях «Вишневый сад», «Чайка», «Три сестры». Чехов, по крайне мере, для меня совершенно по-новому открылся.

-Ты сама решила уехать в Америку?

-Это была папина идея. Ему знакомые рассказали об этом колледже, и он предложил мне. Я была не против.

-Тебе легко жить с папой?

-Я бы сказала не легко, а как всегда! Мне кажется, что я для него навсегда останусь четырехлетней девочкой! Он до сих пор следит, чтобы я не ходила босиком по квартире, чтобы не возвращалась домой слишком поздно и чтобы он всегда был в курсе того, где я нахожусь и чем занимаюсь. В жизни мы очень помогаем друг другу в решении каких-то проблем. Он прислушивается ко мне. Любит и уважает мнения других людей. Он мнительный человек, наверное, благодаря этому, и приобрел такой статус. А вот в музыке он не дает мне советов. В творчестве мы индивидуальности. На то творчество и есть творчество. Я свое делаю, он по-другому.

-Он никогда не говорил, что ты что-то делаешь неправильно?

-Я всегда какие-то моменты брала от него. Мне тоже интересует мнения людей. Папа очень строгий критик и ему, честно скажу, я показываю песню в последнюю очередь. Первой ее слушают те, кто менее строг. Но у меня есть чутье, я уже знаю, что может ему понравится, а что — нет. У нас много похожего в творчестве. Но у папы есть своя манера, свой стиль, и в этом он непредсказуем. Чтобы строго говорить — не в его правилах, но я чувствую. Он реагирует по-разному.

-Ты живешь с отцом?

-Да, уже год как мы вместе и я этому очень рада. Для меня это большая возможность встретиться с папой, обсудить проблемы и провести время. Я выросла, и мой папа никогда мне не уделял столько внимания, как сейчас. Я узнаю его, новые черты, иногда мне кажется, что я его не знала.

-Почему?

-Какая-то новая сторона открывается. У папы, в общем-то, есть квартира своя, он ее не так давно приобрел, но я думаю, что даже туда мы уедем вдвоем.

-Твой папа очень рассудительный, спокойный. А что может вывести его из себя?

-В жизни бывают разные ситуации, и даже спокойный человек может взорваться (улыбается).

-Ты споришь с ним?

-Бывает, конечно. Он считает, что воспитывать меня — его святая обязанность… И я с ним не спорю. У него характер такой — все на его усмотрение. Я не думаю, что это строгость, особенно если это касается личной жизни, он мне никогда ничего не говорит. У нас очень открытые отношения.

-Когда ты находилась в Америке, ты ощущала какую-то дисгармонию? Как тебе взаимоотношения людей?

-Русский человек более открытый. Мне это нравится. Но с другой стороны эта открытость не всегда нужна. Надо уметь скрывать свои внутренние переживания, плохое настроение. Мне, к примеру, это очень помогло. Ничего плохого я здесь не вижу. Манеры поведения, как языки. Разные. У нас люди суеверные. А там — нет. И если ты ни с того, ни с сего наступишь кому-то на ногу, тебя там вряд ли поймут. А у нас, традиция. Чтобы не поругались, надо наступить на ногу.

-Твоя работа — хобби?

-Сначала я писала, потому что мне хотелось выразить себя. Но ничего плохого нет, если есть и материальный стимул. Когда есть работа и ты получаешь за нее деньги, легче пишется. У меня все зависит от настроения. Если оно хорошее, я напишу много песен, иногда даже в день могу около пяти сочинить. А если его нет, то — увы. Ничего не получится.

-А сотрудничать с другими авторами не пробовала?

-Мне кажется, что найти песню у другого автора так же трудно, как и самой написать. Если вдруг я не могу долго написать что-то, это не означает, что я ее вообще не могу написать. Просто надо снова испытать какие-то эмоции, волнения, тогда все будет окей. Человек в песнях рассказывает о своих переживаниях.

-С кем из артистов ты общаешься?

-С теми, кто знаком с папой и со мной. Алла Пугачева, Ирина Аллегрова. Этих людей я знала с трех лет. Не так давно написала песню Диане Гурцкой. Мы встретились на вечеринке, и я ей напела песню на ушко, она так ей понравилась, что я ей ее подарила. Теперь она поет ее на своих концертах.

-С мамой общаешься?

-Да, но очень редко. Она у нас не относится к шоу-бизнесу. У нее совершенно другая жизнь. Она далеко живет.

-Первая любовь давала тебе стимул к написанию песен?

-Ой. У меня был такой период времени, что я влюблялась во всех подряд. Первую любовь я запомнила очень хорошо. Предметом моей влюбленности был Володя Пресняков. Он тогда женился на Кристине, и я жутко ревновала его к ней. Мне хотелось оказаться на ее месте. Мне запомнилось, что Вова, посадив меня на стол, а это было тогда, когда я в первый раз поехала с папой на гастроли, был сборный концерт, играл музыку. Это, наверное, была первая несчастная любовь.

-Ты так говоришь, будто одну несчастную любовь сменяет другая…

-Ну, счастливой любви пока у меня не было. Если бы случилась, я бы вышла замуж. В Америке, в гостях у своей подруги, я познакомилась со своим бой френдом. Это первая настоящая любовь. Мы были вместе, пока я училась. Все было очень романтично, но пришла пора расстаться. Я решила ехать делать карьеру в Москву. И он поддержал такое решение. И даже не пытался меня остановить!

-Ну это в порядке американцев. Карьера — важнее всего.

-Наверное. Но мое сердце дрогнуло уже тогда. Я приехала в Москву, начались записи, репетиции. Мы часто созванивались. Но, чем дальше, тем меньше оставалось общих тем. Тогда я приняла решение — лететь к нему, чтобы увидеть его глаза.

-И ты полетела?

-Да, решить этот вопрос для меня не составляло труда, поскольку виза открыта. Прилетела, мы встретились. Целый вечер мы гуляли вместе. Но сердце мое не успокоилось. Я почувствовала какой-то холодок между нами. Внешне все оставалось по — прежнему. Но смотрел он на меня другими глазами. Я не могла избавиться от ощущения пустоты. Больше всего меня мучила мысль о том, что я виновата сама. Что-то не так сказала, не так сделала. Случайно разбила его машину — заскочила на скорости на бордюр. Но это же не причина того, чтобы пропала любовь.

-Может быть, время изменило тебя и его?

-Да. Все стало совершенно иным. Я улетела в Москву с жутким чувством разочарования. Самое главное, что я не знала, как жить дальше. Разорвать наши отношения вроде бы нет причин. А любовь куда-то подевалась! Надеялась, что наши с папой американские гастроли помогут мне сделать окончательный вывод. Есть ли у меня любимый или нет.

-Ваши гастроли совпали с ужасной трагедией, которая случилась 11 сентября. Страх был?

-Наши гастроли запланированы были давно. И билеты на них проданы были в двадцати американских городах. В последний день перед отлетом, когда были собраны и оформлены все документы, собраны вещи и заканчивались репетиции, папа сидел в офисе и смотрел телевизор. Зрелище взрыва небоскреба в Нью-Йорке он воспринял как кино. Он не мог представить, что это жизненная реальность. Потом он позвал меня. Новости повторились много раз, и до нас дошло, что случилось ужасное в стране, куда мы должны завтра уезжать. Отменить гастроли нельзя — организаторы выставили бы нам огромный счет. Но мы позвонили, и нас успокоили тем, что в тех городах, где мы должны выступать, все спокойно. Хотя, это были лишь слова. Долетели нормально.

-Ну, ты хоть бой френда вернула? Как он отреагировал на события?

-Ужасно! Американцы воспитаны на идее своей великодержавности и полной безопасности. Они поэтому так легкомысленно показывают в фильмах всякие катастрофы, потому что уверенны в том, что это бред. Но этот бред оказался явью. Я вдруг к своему парню почувствовала жалость. Он раньше такой самоуверенный был, практичный, деловой. А сейчас появилась какая — то беспомощность. Он нуждается в моей поддержке. Пока я решила оставить все, как есть. А если честно, то о моей личной жизни можно узнать по песням. Не так давно написала новую «Найди меня». Мне иногда кажется, что я боюсь любить.

-Почему?

-Потому что когда любишь, становишься слабым. Любовь сковывает, это только кажется, что ты летаешь, на самом деле, это кандалы.

-Ты сама сделала такой вывод?

-Да.

-А как папа к такому относится?

-Он всегда скептически относился к отношениям между людьми, разделенных, океаном. Он уверен, что нужно выбирать — карьера или семья. Но у меня свои взгляды на это. Мне кажется, что жизнь многообразна. И у задачки есть не одно, а несколько решений. Знаете, чем хороша несчастная любовь? Она превращается в хорошие песни. И в этом мы с папой совершенно солидарны.

-Сейчас пресса активно обсуждает развод Натальи Королевой и твоего отца. Какие у тебя эмоции?

-Я его успокаивала. Он не делился со мной своими переживаниями, но видно было, что он волнуется. Его творчество сошло на лирику, что связано именно этой темой. Но на самом деле, все образуется, возникнет новая тема для разговоров, и никто ни о чем не будет вспоминать.

-Жизнь артиста — дороги. Ты путешествовать любишь?

-Раньше любила, а сейчас — нет. Мне кажется, все абсолютно одинаковым. Люблю Россию. К Европе отношусь равнодушно. Америка — вторая родина. Мы с папой много ездили, я видела практически все страны. Разочаровалась в Австралии. Там всего несколько интересных мест, все остальное малопривлекательное. Кенгуру находятся в зоопарке, так же как и в Москве. А океаном меня не удивишь.

-А как ты проводишь свободное время?

-Люблю с папой бывать. Мы можем поехать в ресторан поужинать. Можем сходить в спортивный клуб. Папа любит там бывать, болеть за любимую команду. Каждый раз по-разному. Одно знаю точно, ночные клубы я не посещаю.

-У тебя есть мечта?

-Мечта? Пожалуй — нет. Честно. Я когда — то услышала такое выражение: «Счастлив то, кто делает счастливыми других людей». Мне кажется, надо уметь быть счастливым в независимости от того, в каком ты кафе сидишь, на каком стуле. С каждым появлением чего-то нового в твоей жизни ты должен научиться делиться с другим.

Юлия Прус, Денис Бессонов